Завершился 26-й сезон учебно-практических курсов «Бастион», которые прошли на территории Казанского высшего танкового командного училища. Корреспондент «Вечерней Москвы» Арсений Козырев успешно прошел все учения, которые длились десять дней, чтобы в дальнейшем быть готовым к работе в экстремальных ситуациях — в частности, в зоне боевых действий.
Однако полученные навыки окажутся полезны и при работе во время терактов, стихийных бедствий. Учебно-практические курсы «Бастион» — ежегодный съезд журналистов со всей России, которые желают получить навыки для работы на передовой и в экстремальных условиях. Почти две недели журналистов обучают, как оказывать первую помощь и справляться со стрессом, знакомят с особенностями ведения современного боя. Вместе со мной отправился и коллега — ведущий редактор «Вечерней Москвы». Однако нас распределили по разным командам. Все для того, чтобы мы учились работать в команде с незнакомыми людьми. Знакомство с азами С самого первого дня нам дали простые тезисы, с которыми необходимо было прожить все 11 дней. Все быстро уяснили, что ты можешь надеяться только на своего товарища, с которым будешь работать в паре во время обучения. Еще ты должен осознавать, что помощь может потребоваться каждому в любой момент. Первый день новобранцев прошел в учебной аудитории. Лекции, лекции и еще раз лекции. Нас постепенно погружали в специфику работы в экстремальных ситуациях. Завершающим занятием стала встреча с военным психологом, полковником в отставке Алексеем Захаровым. Его задача была в том, чтобы закалить в нас характер. Как он говорил, «чтобы ваш твердый стержень было невозможно сломить». — Не каждый сможет справиться с трудностями, которые ждут вас на курсах. Поэтому, если сдадитесь, мы отнесемся к этому с пониманием, — объяснил правила «Бастиона» Алексей Захаров. Перед отбоем инструктор бросил фразу, лишившую сна на ближайшие несколько дней многих «бастионовцев», заставив кого-то из нас до последнего дня курсов спать полностью одетым… — В любой момент, ночью или утром, возможен подрыв или захват, к которому вы должны быть готовы, — подытожил итоги первого дня наш инструктор. Не все освободятся из плена Накануне перед отбоем один наш инструктор предупредил, что завтра мы отправляемся на полигон, на очередное практическое задание. Однако речи про «захват» в тот момент не было. — Завтра отправитесь на полигон на короткие учения. К обеду вернетесь в часть, — подытожил свое объявление инструктор. Мы рассчитывали на спокойное занятие по тактической медицине. Хотя с утра многих мучил вопрос: когда же будет тот самый обещанный захват? Весь путь до полигона мы напряженно вслушивались, ожидая автоматных очередей и взрывов учебных гранат. Но нападать на нас в тот момент никто не собирался. Прибыв на место, мы приготовились к очередной лекции, на этот раз под палящим казанским солнцем. Вот тогда и раздались взрывы, выстрелы, женские и мужские крики. Подъехал автобус, двери его распахнулись, и журналисты посыпались на землю. — Лицом вниз! Не поднимать голову, — орал «боевик», сопровождая это все отборным русским матом. Через несколько секунд последовала новая команда: — Бегите гуськом! Лицом вниз! Головы не поднимать! Мы всех вас проводим, — прокричал, надрываясь, кто-то из «террористов». Достигнув указанной точки, мы снова рухнули на землю. На головы нам натянули мешки. Крики, выстрелы… Оставалось только ждать, когда подойдет «силовик» и задаст вопрос: — Ты за кого? За нас или за Россию? — Я за Россию, я за правду. А вы продолжайте дальше верить своим западным координаторам, — ответил я боевику. Над моим ухом раздался выстрел. Через пару минут «радикалы» начали взрывать гранаты. Проводя осмотр заложников, «боевики» заметили моего напарника — Георгия Хубаева, крупного осетина в тактической форме, с шевроном одного из подразделений ВС РФ. Накануне один из курсантов танкового училища подарил ему нашивку на память. Георгий прикрепил ее на одежду. Такое решение стоило ему «жизни». — Ты что, военный? У нас это террористическая организация! Мужики, гляньте, зачем нам такой? Расстрелять! — прокричал один из «боевиков», передергивая затворную раму своего автомата и доставляя патрон в патронник. Под смех «террористов» Георгия «казнили» — облили красителем, разбавленным водой, имитирующим кровь. Но шеврон уцелел. Вскоре над нами появился БПЛА-разведчик, вынудивший «боевиков» отступать. С мешками на головах и связанными руками нас повели через лес. Идя по узенькой тропинке, плотно заросшей с обеих сторон, мы добрались до автобуса. В него заложников заводили по одному. Я не расслышал команду и был повален на землю четкой подсечкой, которая даже не дала возможности среагировать. — Куда пошел?! Отвечай! — «террорист» сопровождал вопросы пинками по моей спине. — Ответь мне, журналюга, ты зачем решился против нас воевать. Ты видишь, куда тебя это привело? Правильно, к смерти! Через минуту меня подняли и затолкали в автобус. Мы тронулись в неизвестном направлении… Вскоре нас снова вывели, поставили на колени. Выстрелы, крики, и наконец команда снять мешки. Первое испытание — «Захват» — было пройдено… Ночная охота Последние несколько дней были похожи: лекции, отработка тактической медицины — и ничего больше. Но на седьмой день стало известно: сегодня ночной захват. К вечеру мы с товарищами начали готовить план отступления. Решили прорваться к пожарному выходу и спуститься в подвал. Задумка казалась надежной как швейцарские часы. Перед сном мы с Хубаевым договорились: — Ночью необходимо дежурить около окон, — в один голос озвучили идею. После отбоя я не сомкнул глаз, прислушиваясь к каждому шороху. Около часа ночи я разбудил Георгия, и мы заняли позиции в разных концах казармы. Ближе к двум ночи я заметил, что к зданию подходят «радикалы» в бронежилетах и с оружием. — Тревога! Всем бежать! — крикнул я. Мы не стали сразу прятаться, а решили наблюдать с лестничного пролета. — Вижу БТР и два «КамАЗа». Роты не видно, — доложил Хубаев. Через десять минут показались «боевики». Мы бросились вниз, но Георгий забежал на первый этаж, чтобы предупредить остальных. Я ждал у калитки, когда услышал крики: — Все наружу! Головы вниз! — прокричал один из «радикалов», зайдя в расположение с автоматом. Хубаев попытался выломать пожарный выход, но дверь не поддавалась. В итоге он вырвался один — остальные не успели. В подвале нас уже ждали корреспондент «Татаринформ» Кирилл Гумиров (позывной «Бронсон») и оператор столичного издания Александр Солонинкин. — Саша, следи за дверью, «Бронсон» — за окном, — скомандовал я. Через полчаса мы с Георгием решили проверить обстановку. Все-таки звуки давно стихли. Однако, подойдя к калитке, мы услышали тяжелые шаги армейских берцев, которые разносились неподалеку от нас. — Выходите! Я знаю, вы здесь! — раздался хриплый мужской голос. Разбежались в разные стороны. Я вылез через подвальное окно и затаился в кустах, попутно накидав на себя веток для маскировки. Стал ждать. Мои товарищи спрятались в одном из подвальных помещений. Спустя час я все-таки решился сменить позицию и прополз за дуб. Не прошло и десяти минут, как вдали я завидел своих бастионовцев, которые искали нас. Радостный, я выбежал к ним, чтобы узнать, что с ними произошло. — Над частью летал вражеский дрон. Всех отвели в бункер, — рассказал корреспондент челябинского телеканала Георгий Чайка. Сильно удивившись, я даже не мог осознать, а правильно ли мы сделали, что спрятались в подвале. Но нас похвалили за смекалку и оригинальный подход. А весь следующий день наши коллеги пытались узнать, куда же мы все-таки сбежали и спрятались. Идти под палящим солнцем, с мешком на голове В последний учебный день мы понимали: инструкторы выложатся по полной. После тактических занятий, где нам необходимо было стрелять из АК-74 холостыми патронами из окопа по танку и кидать учебные гранаты, нас погрузили в «КамАЗ» и повезли в неизвестном направлении. Буквально каждую секунду мы ожидали, что именно сейчас нас всех заставят выпрыгивать из грузовика. Однако этого не произошло. Мы оказались у импровизированного населенного пункта, где нам предстояло пройти очередное испытание. По легенде организаторов, группа журналистов работала в недавно освобожденном населенном пункте. Большая группа военкоров решила снять репортаж о том, что после себя оставили националисты. Пройдя несколько метров, услышали выстрел автомата. Сломя голову мы выбежали из населенного пункта и помчались по полю. Пробежали километр или два, и нас стали окружать. Никаких путей отступления не оставалось. Выстрелы и крики становились все ближе, а когда на горизонте начали появляться фигуры «националистов», мы осознали, что попали в западню. Через минуту нас всех повалили на землю. — Ложись! — кричит мне «неонацист». — На землю! Лицом вниз! Руки за спину! Никому голову не поднимать, — истошно орут «террористы». Поймав журналистов, «боевики» надели всем мешки на головы, замотали руки скотчем и повели в неизвестном направлении. В какой-то момент мне удалось носом чуть приподнять свой мешок и краем глаза увидеть, куда направляемся. Десятки противоречивых команд, которые подавались каждую минуту, сбивали с толку «пленников». Вскоре нас довели до места назначения, где усадили на колени. — Держи подарок! — прокричал один из «боевиков», кладя в руки связанных журналистов гранаты. В такой обстановке они кажутся самыми настоящими… Все понимали: разожмешь пальцы — плохо кончишь. Продержав гранату несколько минут, «националисты» решили выдернуть чеку и отдать мне гранату в таком виде. — Если ты ослабишь хват, все твои дружки помрут, — сказал мне один из «радикалов». В тот момент я не мог себе представить, что смогу разжать гранату. В голове проносились мысли: «А вдруг это не учебная граната? Она же может мне оторвать руки». Просидели таким образом минут 10–15. Нас решили повести к глубокой яме, куда, видимо, сбрасывали тела тех, кто оказался «невыгоден». «Скинув» одного из моих коллег, справа и слева от меня встают два «террориста», которые расстреляли все 30 холостых патронов. Через пару минут с нас сняли мешки и сказали, что из 50 человек «радикалам» оказались нужны живыми лишь пять журналистов. В конце учебно-тренировочного занятия с нас сняли «наручники» и подняли. Все журналисты стали обсуждать произошедшее. Некоторые истошно смеялись, так как не могли поверить, что прошли самое сложное испытание. В этот момент не было растерянных или испуганных лиц, все понимали, куда они отправились. Инструкторы, которые все время были рядом, потом рассказывали, что мы прошли легкую версию учебно-тренировочного занятия. Для нас значительно сократили маршрут, убрали несколько раздражающих факторов. СПРАВКА Учебно-практические курсы «Бастион» проводятся ежегодно с 2006 года. За это время их прошли более 1000 журналистов. Курсы направлены на подготовку журналистов и сотрудников информационных подразделений государственных органов к работе в условиях вооруженных конфликтов и в экстремальных ситуациях. Занятия проводятся в полевых условиях на специализированном полигоне с моделированием реальных кризисных ситуаций, с применением боевой техники. В рамках курсов могут моделироваться такие ситуации, как военные конфликты, террористические акты, массовые беспорядки, стихийные бедствия, гуманитарные операции, антитеррористические операции. Курсы «Бастион» проводятся в тесном сотрудничестве с различными государственными структурами, включая ФСБ, НАК, МВД, Минобороны, МЧС, МИД и военные медицинские службы. КОММЕНТАРИИ Евгений Лилин, военный корреспондент, выпускник курсов «Бастион» 2021 года: — Я стал работать в ЛДНР в 2021 году, в серой зоне. События там широко не освещались, однако каждый журналист продолжал находиться в зоне риска, ведь можно было попасть под минометный или артиллерийский обстрел. Как себя вести в таких ситуациях? Все необходимые навыки мы получили на курсах «Бастион». Мы знали, что необходимо иметь при себе, какую защиту надевать. Как пользоваться съемочной аппаратурой, что можно снимать, а что не стоит. Помимо этого нам дали знания, научили пользоваться связью, коммуникацией, передачей данных из зоны боевых действий или кризисной ситуации в редакцию и многим другим. Все-таки там все работает не так, как в гражданской среде. Там ты сам по себе. Доверять можно только своим товарищам и тем, кто тебя сопровождает. «Бастион» закладывает основы, готовит к работе в кризисной обстановке, в которой журналист может оказаться. Например, при попадании в плен или в заложники необходимо знать, как себя вести, какие психологические инструменты включить, что нужно сделать, чтобы сохранить собственную жизнь. Лина Корсак, военный корреспондент, выпускник курсов «Бастион» 2021 года: — Курсы экстремальной журналистики — уникальная возможность за непродолжительное время обогатить себя очень нужными для своей профессии знаниями и навыками. Например, обучение тактической медицине: что необходимо знать и уметь в критических ситуациях, связанных с журналистской деятельностью. Мы все понимаем, что обязаны уметь оказывать первую помощь себе и своим товарищам. Каждое полученное знание и навык обязательно пригодится и в насыщенной мирной жизни, все-таки может произойти ДТП, обрушение здания или теракт. В каждой такой ситуации страдают простые люди. Курсы «Бастион» дали нужный навык — знания необходимо обновлять и закреплять.
Свежие комментарии